Раюшин папа, Снежок, до сих пор жив и неплохо себя чувствует. А вот кошка-матушка умерла семь лет назад от диабета второго типа, который в народе именуется «нажратым». От родителей кошечка Раюшенька унаследовала внушительную комплекцию, которая очень смущает нашего доктора Колю.
— В таком возрасте и с таким весом я бы опасался диабета.
— Но у нее же хорошие анализы.
— Да, но вам пора уже думать о будущем. Я бы посадил ее на диету.
Раюша слушала и радостно кивала головой. Паштет для диабетиков — это хорошо! Это ж паштет! А главное, это же паштет только для Раюшеньки-душеньки, и больше ни для кого.
Дома кошка понюхала банку. Пахло довольно уныло — обезжиренной жизнью с низким содержанием белка и вообще всего. Так себе удовольствие… Вот если честно, по доброй воле кошка бы к такому и близко не подошла. Но есть все равно придется — что-то во взгляде матери, или в ее позе сахарницы говорило Раюшеньке, что стола №1 не избежать.
Кошечка подумала и посмотрела вниз с подоконника: бегемоты кошачьего племени собрались на кухне, смотрели жадными глазами на банку паштета и завистливо глотали слюни. Котики не знали, что внутри, и строили себе иллюзии о неземном наслаждении, таящемся за жестяной крышкой.
Раюша ухмыльнулась и стала медленно вкушать паштет под завистливый вой бегемотьего стада. И чем дальше ела, тем больше ей нравилось. Кошка чувствовала себя звездой в освещении софитов — почти как Пугачева в Олимпийском, и от этого пресный паштет приобретал тонкие вкусовые оттенки.
Каждое утро и вечер кошка залазит на подоконник, и, прежде чем приступить к трапезе, внимательно оглядывает сверху остальные кошачьи миски. Когда убеждается, что паштет положили только ей, успокаивается и принимается за еду:
— Зависть — лучший усилитель вкуса. Ваш глютамат натрия и рядом не валялся.
(c) ЖозеДале